БЕРЁЗИН ПАВЕЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ

Berezin Pavel Aleksandrovich

PECULIARITIES OF QUALIFICATION OF CRIMES RELATED TO SELF-GOVERNMENT

The author of the article gives a number of arguments and judgments that

determine the difference between the qualification of criminal acts for extortion and self-government, explaining the legal nature and the significant difference in their essence, indicates their distinction.

Сегодня вряд ли вызовет у кого-то сомнения утверждение автора о том, что к настоящему времени права и законные интересы человека и гражданина в нашей стране, к сожалению, стали нарушаться значительно чаще, чем ранее (например, в бытность СССР). А происходит отмеченное практически во всех сегментах социальных отношений. При этом юридическая природа такого рода нарушений весьма различна. Среди всей этой массы нарушений особое место по циничности и своим негативным последствиям для граждан занимают случаи, когда субъектами такого рода деяний становятся должностные лица, наделенные особыми властными полномочиями — принятием процессуальных решений по уголовным делам (следователи, прокуроры, судьи).
Вряд ли для специалиста юридического профиля станет откровением тот факт, что гражданин столкнувшийся лицом к лицу с такого рода административной «машиной» в одночасье становится безоружным. Поскольку вся упомянутая «правозащитная» система, к сожалению, «заточена» не на поиск и установление объективной истины и наказания виновных, а на решение собственных узковедомственных задач или реализацию сугубо корыстных (коррупционных) интересов.
Все отмеченное, как считает автор, лишний раз свидетельствует о несомненной важности вопроса в части созданием обществом всех необходимых условий, способных обеспечить в каждом конкретном случае (в том числе, под угрозой уголовного преследования должностных лиц) осуществление правильной (соответствующей «духу» и «букве» Закона официальной квалификации (юридической оценки) по соответствующему уголовному делу.
При всем многообразии ситуаций, при которых по уголовным делам следствие представляет официальную квалификацию, не соответствующую замыслу законодателя, автор посчитал необходимым уделить внимание юридической природе самоуправства. Поскольку из года в год по подавляющему большинству уголовных дел по фактам самоуправства, следствие дает заведомо не верную оценку , квалифицируя эти действия как вымогательство.
Каковы же причины таких заведомо не правильных решений со стороны следствия? Чем обусловлено стремления соответствующих должностных лиц исказить сущность обстоятельств произошедшего.
Как представляется автору, причина до банальности проста — максимально усилить ответственность лица, оценив его действия не как самоуправство, а как вымогательство. При этом несмотря на принципиальность вопроса о том, требовал субъект деяния собственные денежные средства или заведомо знал, что они ему не принадлежат, скорее всего его действия будут оцениваться как вымогательство.
С точки зрения уголовного права, вымогательство – это требование передачи чужого имущества или права на имущество или совершения других действий имущественного характера под угрозой применения насилия либо уничтожения или повреждения чужого имущества, а равно под угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего или его близких. То есть, законодатель очень обширно растолковал суть указанных преступных действий.
Понятие действий, связанных с самоуправством не значительно отличается от вымогательства, однако оценка виновных действий всё же имеет свои разграничения — самовольное, вопреки установленному законом или иным нормативным правовым актом порядку совершение каких-либо действий, правомерность которых оспаривается организацией или гражданином, если такими действиями причинен существенный вред.
Прежде всего, стоит рассматривать эти два преступления в разрезе наличия либо отсутствия имущественного вреда, о чем будет сказано автором более детально ниже.
С точки зрения уголовного права, при вымогательстве наличие имущественного фактора присутствует в самой диспозиции – то есть, деяние выражается в требования передачи чужого имущества. При самоуправстве имущественный фактор не всегда является предметом посягательства. К тому же, при вымогательстве квалифицирующим признаком всегда будет именно посягательство на чужое имущество, законное право на которое отсутствует у субъекта преступных действий. При самоуправстве виновные действия будут лишь тогда, когда субъектом нарушен порядок реализации права.
Не никаких сомнений в том, что причиной возникновения виновных действий является, прежде всего, отказ субъектов правоотношений урегулировать возникшие спорные отношения правовыми способами. Проблемами при квалификации всегда является угроза применения насилия или применение насилия как такового, что в свою очередь и сближает эти два преступления по своей сути.
При расследовании уголовных дел, квалифицированных органами следствия как вымогательство, стоит, прежде всего, обращать внимание на такие признаки, как принадлежность имущества (права на имущество) виновному. То есть, если такова принадлежность установлена, то квалификация вымогательства должна быть отменена.
Как при вымогательстве, так и при самоуправстве следует также различать объект посягательства. При самоуправстве таким объектом выступают исключительно общественные отношения в сфере соблюдения реализации прав, то есть те отношения, которые понимают действия реализации прав и действия по реализации физическими или юридическими лицами обязанностей. При этом при вымогательстве виновными действиями будут всегда являться требования по передаче чужого имущества или права на имущество, либо требование в совершении других действий имущественного характера под угрозой применения насилия или уничтожения, либо повреждения чужого имущества, а равно под угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего или его близких.
Таким образом, самоуправством будет являться преступление против порядка управления, предусмотренное ст. 330 УК РФ, а вымогательством – преступные действия против собственности, определенные ст. 163 УК РФ.
Пленум Верховного суда РФ от 17,12.2015 года в своем Постановлении № 56 «О судебной практике по делам о вымогательстве (статья 163 Уголовного кодекса Российской Федерации)» дал разъяснения по предмету вымогательства по смыслу статьи 163 УК РФ, в частности разъяснив принадлежность такого имущества, то есть имущество, не принадлежащее виновному на праве собственности, а также разъяснив, что предметом такого преступления могут быть и имущественные права, а также права требования и исключительные права в том числе. Тем самым, дав судам четкое разграничение по предмету вымогательства.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ в своём определении от 27 февраля 2008 г. за № 49-ДП08-25К также разъяснила суть основополагающего признака состава преступления, образующего самоуправство, а именно то, что самовольные действия не могут являться составом преступления – самоуправство, если такими действиями не причинен существенный вред гражданину или организации. То есть, последствием совершения преступных действий при самоуправстве должен являться существенный вред. Иными словами, признание такого вреда существенным, должно обязательно зависеть от оценки значимости ущерба потерпевшим. Существенный вред может выражаться в причинении имущественного ущерба, а также нарушении прав в самом широком их понимании.
В этой связи, следует понимать, что вымогательство — есть требование о передаче каких-либо благ имущественного и неимущественного характера, а самоуправство — это самовольные действия, совершенные вопреки закону, с причинением существенного имущественного вреда.
При квалификации состава преступления – самоуправство, следует учитывать наличие сопряжения в действиях лица осуществления нарушения, установленного законом порядка.
Также, законодатель определил признак потерпевшего при самоуправстве, которым может быть как физическое, так и юридическое лицо, чьим интересам причинен существенный вред. Таким образом, имеется взаимосвязь между виновными действиями, выраженных в самовольном совершении таковых, вопреки установленному законом или иным нормативным актом порядку, правомерность которых оспаривается организацией или гражданином, если такими действиями причинен существенный вред и причинением существенного вреда организациям и гражданам, то есть обязательным признаком таких действий. По мнению автора, это является отличительным признаком рассматриваемого состава преступления – самоуправство от вымогательства или иных схожих составов преступных действий.
Кроме того, законодатель определил во второй части статьи 330 УК РФ квалифицированный состав данного преступления, выраженного в применении насилия или угрозе его применения.
С точки зрения уголовного права — применение насилия это причинение вреда любой степени тяжести, за исключением причинения потерпевшему тяжкого вреда здоровью или смерти.
При причинении в результате самоуправства смерти или тяжкого вреда здоровью, разумеется, необходима дополнительная квалификация по статьям о преступлениях против жизни и здоровья. Самоуправство, связанное с угрозой убийством или причинением вреда здоровью потерпевшему, полностью охватывается данной частью комментируемой статьи, и дополнительной квалификации по иным статьям уголовного кодекса не требует. Тем самым, законодатель определил отличия самоуправства от вымогательства по объекту и объективной стороне данных преступлений.
Однако в части второй комментируемой статьи, законодатель разделил виновное действие на два объекта – это порядок управления, как основной и непосредственный объект и второй объект – здоровье потерпевшего либо его неприкосновенность. В следствии чего, в указанной части комментируемой статьи имеются два последствия преступных действий Первое — причинение существенного вреда в результате посягательства на установленные законом нормы порядка. Второе — последствия причинения вреда субъекту законных отношений, через физическое или психическое насилие.
Также при квалификации указанного признака преступления необходимо и очень важно понимать отличие физического насилия от психического, отличного не только по содержанию, но и по последствиям причинения такого вреда.
Так, при физическом насилии субъекту причиняется телесная травма, а при психическом насилии, в отношении субъекта имеется непосредственное воздействие на его психику, в результате чего подавляется свобода личности и его воля, тем самым причиняется психическая травма.
В настоящее время, имущественные споры в большинстве своем, из-за не достижения переговорного результата переходят в сферу самоуправных действий, тем самым перенося спор из гражданско-правовой плоскости в уголовно-правовую. К этому приводят реалии современной бесконтрольной или слабоконтролируемой экономики нашей страны, а также неэффективность следственной, а иногда и судебной системы. В худшем случае увеличивается спрос на «выбивание долгов» при разрешении таких споров. Что значительно отягощает такие виновные действия, квалификация которых с геометрической прогрессией растёт в сторону отягощения последствий для виновного, переходя с одного состава в другой, на наиболее тяжкий, повышая тем самым коэффициент судимости по вышеописанным статьям.
Закономерный результат самоуправных действий требует правового осмысления и глубокого анализа данной проблемы, как и необходимости должного контроля за гражданско-правовыми сделками, их должной и законной фиксации, а также подробного разъяснения последствий.
Однако, данная норма статьи 330 УК РФ нуждается в совершенствовании не только с точки зрения уменьшения количества проблем, связанных с неправильной квалификацией виновных действий, но и для уменьшения объема вопросов, связанных с разграничением состава самоуправства от смежных составов преступлений, и прежде всего от вымогательства. Так как, в результате прогрессивного развития экономики не только в нашей стране, но и в мире в целом, споры между субъектами правоотношений оставались вне поля зрения научного сообщества, а исследование данной проблемы в уголовно-правой и криминологической плоскости практически не рассматривалась. Что подталкивает изложенную проблему квалификации самоуправных действий к более обстоятельному научному анализу и конструктивной проработке.
Подводя итог вышеизложенному, стоит особо подчеркнуть, что для правильной квалификации самоуправных действий необходимо не только искать общие аспекты между виновными действиями и изложением текста уголовного кодекса, но и стараться вникнуть в их суть, разобраться в природе и понять сущность, приведшую к негативным последствиям. А разобравшись в указанном, возможно сделать наиболее правильный вывод, верно дав оценку виновным действиям. Но до тех пор, пока не будет систематизированы правовые взаимоотношения сторон через призму гражданского права, так и будет, к сожалению, прогрессировать криминализация имущественных споров, порождающая самоуправные действия.