БЕРЁЗИН ПАВЕЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ

в соавторстве с профессором Аминовым Давидом Исаковичем

Авторы статьи раскрывают сущность таких преступлений, указывая на пагубность и трагизм последствий.
BEREZIN PAVEL ALEXANDROVICH
co-authored with Professor Aminov David Isakovich

«PROVOCATION AS A METHOD FOR WRONGLY ACHIEVING RESULTS IN OPERATIVE-INSPECTION ACTIVITIES»

The authors of the article reveal the essence of such crimes, pointing out the pernicious and tragic consequences.

Нет никаких сомнений в том, что противодействие преступности является важнейшей функцией государства, реализуемой соответствующими правоохранительными ведомствами. Весомая значимость этой функции обусловлена тем, что без ее реализации нет и не может быть поступательного развития как отдельной личности, так и общества в целом. Объяснение столь категоричному суждению вполне очевидно — отсутствие сдерживающих факторов и механизмов применительно к преступности привело бы к неконтролируемому ее росту, при котором никакая социально полезная деятельность граждан была бы, по сути, невозможна.
Безусловно — защита прав и законных интересов человека и гражданина, в том числе от преступных посягательств, является приоритетной задачей любого современного общества и государства.
В противостоянии преступности и ее проявлениям существенная значимость по праву отводится оперативно-розыскной деятельности. Поскольку средства и методы этой деятельности позволяют эффективно вести борьбу с сильным и порой весьма агрессивным «противником», совершающим тяжкие и особо тяжкие преступления насильственного, корыстного и корыстно-насильственного характера.
В современном мире использование прогрессивных технологий в любой сфере является обыденным явлением развития общества. Внедрение таких технологий, открывает возможности и для отдельных представителей нашего общества, представляющих «криминальную прослойку». Развитие такого технологического прогресса позволяет им охватывать новые сегменты социальных отношений, трансформируя их в выгодном для себя свете.
Все отмеченное указывает на несомненную и бесспорную значимость оперативно-розыскной деятельности в общем механизме борьбы с преступностью. Вместе с тем сильные стороны этой деятельности (скрытый характер работы, доступ к конфиденциальной информации, возможность внезапной реализации такой информации и пр.) нередко становятся настоящим бедствием, в том числе и для упоминаемых ранее законопослушных граждан. Отмеченное имеет место тогда, когда достаточно мощные средства оперативно-розыскной деятельности оказываются в руках недобросовестных «служителей закона» оперативных служб МВД и ФСБ. Последние, в угоду своим узковедомственным либо сугубо личным и нередко корыстным интересам, эти средства используют для осуществления провокаций.
В указанных случаях речь идет о явном произволе оперативных служб, представляющим собой разновидность произвола правового. Чтобы уяснить его юридическую природу, имеет смысл отграничить собственно нарушения, совершаемые под формальным прикрытием закона, от иных противоправных деяний. Формула такого разграничения известна еще со времен римского права. В частности, римский юрист Павел говорил буквально следующее: «Поступает против закона тот, кто совершает запрещенное законом; поступает в обход закона тот, кто, сохраняя слова закона, обходит его смысл…» .
Что же собой представляет феномен провокации? Если обратиться к этимологии данного термина, то под провокацией понимается: 1) подстрекательство, побуждение отдельных лиц, групп, организаций к действиям, которые повлекут за собой тяжелые, иногда гибельные последствия. 2) Предательские действия, совершаемые сотрудниками полиции или ФСБ (провокаторами), направленные на разоблачение, дискредитацию и, в конечном счете, на привлечение к уголовной ответственности невиновного.
Чем же так опасен феномен провокации? Вполне очевидно, что общественная опасность провокации заключается в том, что в отношении невиновного лица осуществляются различного рода подлоги и фальсификации доказательств с целью «изобличения» такого лица как преступника.
Несомненно, это приводит к тому, что при таком дисбалансе сил в обществе, вопиющим и грубым образом попираются основополагающие права и свободы законопослушной части нашего общества, в общем, и гражданина в частности. И закономерным результатом такого состояния, является утеря основополагающих жизненных ценностей – спокойствия, семейного благополучия, общественно-нравственных принципов. И все это по причине того, что некий «реальный» преступник, облаченный в форму и обличенный властью, реализует свои сиюминутные низменные интересы ради псевдо показателей так называемого «раскрытия» преступления.
Столь значимую опасность сущности провокации для общества нам еще предстоит осознать. Вместе с тем, если провести даже некий пилотажный контент-анализ уголовного законодательства, то можно прийти к весьма неутешительному выводу. Отечественный законодатель, хотя и представляет о существовании института провокации, но, тем не менее, установил уголовную ответственность за провокацию только в одной единственной статье – ст. 304 УК РФ (Провокация взятки либо коммерческого подкупа). В то же время масштабы этого весьма опасного социально-правового феномена до конца законодателем так и не изучены, как и не осмыслены обществом в целом. В связи с чем, до сих пор не создана правовая основа для борьбы с этим явлением.
Наглядным примером вышесказанному является то, что данное опасное посягательство законодатель отнес всего лишь к категории преступлений средней тяжести (максимальное наказание за такое преступление предусматривает лишение свободы сроком на пять лет).
Особым образом следует указать на то, что, помимо провокации взятки либо коммерческого подкупа, провокация возможна и в других случаях. Например, в рамках так называемой «наступательной борьбы» с незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ или с незаконным оборотом оружия, а также путем мистификации целого ряда иных разновидностей преступной деятельности. И, несомненно, живым примером таких действий лиц наделенных властью может послужить громкое дело журналиста Ивана Голунова, «всколыхнувшее» общество. И это в столице, не стесняясь после последствий разоблачения провокации, не боясь ничего, нерадивые оперативные сотрудники жестко исполняют чей-то заказ. А что говорить о людях, ставшими фигурантами аналогичных уголовных дел на так называемом «наркотическом посту ДПС» недалеко от станицы Кущевская? Сколько загубленных судеб по всей Российской Федерации? И ведь не случайно Президент Российской Федерации В.В.Путин в ходе ежегодной прямой линии особенно обратил внимание на необходимость жесткого пресечения подобных действий со стороны оперативных служб, указав на обязательность подключения к контролю за недопущением подобных действий всех силовых структур и ведомств.
Обращение к сведениям, аккумулируемым в ГИАЦ МВД России, свидетельствует о том, что за провокацию взятки либо коммерческого подкупа ежегодно привлекаются не более 3-5 сотрудников правоохранительных органов, совершивших данное преступление. Хотя как показывают социометрические «замеры», проводившиеся автором, такого рода весьма тяжкие преступления совершаются повсеместно и в значительном объеме. При этом подбрасываются не только предметы, которые по замыслу недобросовестных должностных лиц должны стать основанием для привлечения невиновных к уголовной ответственности за взятку. К сожалению, стало своеобразной «визитной карточкой» недобросовестных сотрудников правоохранительных органов подбрасывание наркотических средств либо огнестрельного оружия, для того чтобы впоследствии их самим и найти. В свою очередь, характер «подброшенного» предмета становится неким «кодом» выбора соответствующей нормы уголовного законодательства, по которой названные сотрудники намерены осуществить свое уголовное преследование невиновного лица.
Все отмеченное, применительно к феномену провокации, указывает на необходимость не только глубоких научных изысканий, но и инкорпорировании результатов этих изысканий в уголовное и уголовно-процессуальное законодательство.
Федеральным законом от 12.08.1995 года за №144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» (в редакции от 06.07.2016 г.) законодатель прописал запрет деятельности должностных лиц, осуществляющих такие мероприятия в следующем:
Органам (должностным лицам), осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, запрещается:
проводить оперативно-розыскные мероприятия в интересах какой-либо политической партии, общественного и религиозного объединения;
принимать негласное участие в работе федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления, а также в деятельности зарегистрированных в установленном порядке и незапрещенных политических партий, общественных и религиозных объединений в целях оказания влияния на характер их деятельности;
разглашать сведения, которые затрагивают неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя граждан и которые стали известными в процессе проведения оперативно-розыскных мероприятий, без согласия граждан, за исключением случаев, предусмотренных федеральными законами;
подстрекать, склонять, побуждать в прямой или косвенной форме к совершению противоправных действий (провокация);
(изменения внесены Федеральным законом от 24.07.2007 № 211-ФЗ)
фальсифицировать результаты оперативно-розыскной деятельности.
(изменения внесены Федеральным законом от 24.07.2007 № 211-ФЗ)
На самом же деле, как это нередко встречается в уголовной практике по делам, ответственность за которые предусмотрена статье 228.1 УК РФ, возбуждение, задержание и все последующие процессуальные действия в отношении лиц причастных к указанным преступлениям, являются последствием негативной деятельности оперативных служб, напрямую связанной с нарушением выше цитируемого закона.
Рассмотрим такие нарушения на реальном примере.
В частности, гражданин «Р», являясь инвалидом II-й группы, не имея возможности содержать свою семью, нашёл через интернет объявление, в котором прописывалась возможность получения заработка в электронной валюте «Биткоин» путем распространения наркотических веществ. Естественно гражданин «Р» более подробно изучил указанное объявление, и спустя несколько дней, принял решение о таком «взаимовыгодном сотрудничестве». Подобных примеров в настоящее время, к сожалению, множество и, как правило, люди, поставившее себе цель заработать подобным способом, в большинстве случаев сознательно идут на такие преступления. Мало того, определить или установить их зависимость или жизненную необходимость через призму их действий, в общем-то, не является моментом изучения такого примера. Важнее понять, каким образом люди находят такие объявления, кто их размещает, кто контролирует их в электронных СМИ и социальных сетях. Ну и, конечно же, главный вопрос – а не стоят ли за этим сотрудники правоохранительных органов, коим по долгу службы необходимо бороться с таким злом?
По своей сути, деятельность оперативных сотрудников направлена на пресечение таких преступлений, в том числе и путем закрытия (блокирования) сайтов. То есть, возможности электронного воздействия гораздо менее затратные, чем непосредственная оперативная деятельность «на земле».
И людям, имевшим опыт в правоохранительной, в том числе оперативной деятельности, очень явно видны «прорехи» оперативников, которые порой не брезгуют привлекать для своих операций, лиц напрямую зависящих от них.
Но вернемся к гражданину «Р», который волею судьбы стал непосредственным участником всех дальнейших событий, оказавшимися для него трагическими впоследствии.
Гражданин «Р» связался по номеру телефона, который был указан в объявлении на протяжении длительного времени (что само по себе весьма странным), а затем перевел денежные средства на номер счета (банковской карты», который ему указало «неизвестное лицо». В дальнейшем, в материалах уголовного дела, некий гражданин «Х», так и будет обозначаться, как «неизвестное лицо».
Почему это стало возможным, почему не было пресечена деятельность «неизвестного лица», который, фактически, открыто предлагал работу по распространению наркотических веществ в розницу. Может быть этот, так называемый «наркодиллер» вообще отсутствует. А его подменяли ловко спрятанные сети для таких, как гражданин «Р»? В этом еще предстоит разобраться, но одно явно и видно не вооруженным глазом, что деятельность по привлечению розничных продавцов наркотическими средствами была явной, открытой и по своей сути «замаскированной» под неконтролируемый специальными службами сайт.
После того, как гражданин «Р» отправил денежные средства на указанный в объявлении номер счета, ему сообщили по номеру телефона, где он может забрать «товар». И опять же становится вопрос – а куда смотрят в это время сотрудники правоохранительных органов?, где находятся в это время оперативные сотрудники? А находятся они недалеко от места получения так называемого «схрона» и осуществляют наблюдение за объектом слежения, то есть за гражданином «Р». Который, в свою очередь, исполняя инструкции указанные в сайте, раскладывает недалеко от места получения товара наркотические вещества, то есть, говоря языком оперативных сотрудников «делает закладки». То есть, сотрудники правоохранительных органов совершенно случайно оказались на месте, где впоследствии был задержан гражданин «Р». И совершенно также случайно проходил рядом гражданин «К», который впоследствии оказался понятым, то есть, лицом, приглашенным для процессуальной фиксации противоправной деятельности гражданина «Р».
Конечно же, впоследствии, совершенно случайно вскрылось, что гражданин «К» указал о себе неверную информацию об отсутствии у него прошлого, тесно связанного с незаконным оборотом наркотических средств. Иначе говоря, стороной защиты гражданина «Р», была доказана впоследствии наличие заинтересованности и зависимости понятого, что также имеет важное значение в доказывании по уголовному делу или, как говорится «определении истины по делу».
Указанный пример указывает на то, как в настоящее время действуют сотрудники оперативных служб. На лицо не просто грубейшее нарушение закона об оперативной деятельности, но и сознательная провокация сотрудниками правоохранительных органов преступления, подталкивание лица к такому совершению.
Самое важное в таком деле – это то, что в дальнейшем результаты так называемой «оперативной деятельности» легли в основу обвинения на стадии предварительного расследования, а затем и в основу постановленного обвинительного приговора.
Конечно же, приговор был обжалован в вышестоящий суд и в основу доводов стороны защиты легли доказательства нарушения закона сотрудниками правоохранительных органов, то есть сознательная профессиональная, поэтапная провокация, начиная с разработки сайта и размещения на нем объявления и заканчивая постановлением обвинительного приговора. Тем более, что на доказательства, которые были представлены стороной защиты гражданина «Р», судом не было дано должной оценки, что говорит о фактическом «сговоре» и «прикрытии» незаконной деятельности системы на всех этапах уголовного процесса в этом, конкретном случае.
Стороной защиты гражданина «Р» было инициировано обращение к специалисту, которому были представлены, имеющиеся в адвокатском досье материалы уголовного дела и были поставлены вопросы:
1. Соблюдены ли в полном объеме условия, относимые законодательством и сложившейся правоприменительной практикой к числу базовых, в ходе проведения ОРМ и предварительного следствия по уголовному делу?;
2. Правильно ли орган предварительного следствия квалифицировал действия гражданина «Р»?;
3. Имеются ли в действиях субъекта ОРМ признаки провокации преступления?;
4. Подтверждается ли вина гражданина «Р» совокупностью доказательств, имеющихся в уголовном деле?;
5. Соответствует ли обвинение, предъявленное гражданину «Р» С.И., материалам уголовного дела?
После изучения представленных специалисту материалов, были сделаны категорические выводы относительно как квалификации, так и деятельности правоохранительных органов в целом, в действиях которых специалист установил наличие нарушения требований закона, касающихся анализа произошедшего и дальнейшего отсутствия со стороны органов следствия и суда объективного исследования обстоятельств и последовательной «цепочки» произошедшего.
Также специалистом было установлено, что органом предварительного следствия в ходе расследования были допущены грубые нарушения требований формальной логики, а также «буквы» и «духа» закона, что указывает на стабильность такой практики при расследовании подобных дел.
Как правильно было замечено Специалистом, «точность уголовно-процессуальной и уголовно-правовой оценок, как того требует действующее законодательство, может быть достигнута лишь в том случае, когда в полной мере исследованы и объективно оценены все без исключения доказательства, собранные по конкретному уголовному делу, и, соответственно, оценены обстоятельства произошедшего. Из отмеченного следует, что лишь такой анализ способен синтезировать правильную уголовно-правовую оценку исследуемых событий. В рассматриваемом же случае следствие пошло по сугубо формальному пути, избирательно принимая во внимание лишь отдельные фрагменты произошедшего события, лежащие на поверхности, отвергая при этом любые факты, идущие в разрез с собственной официальной версией. При этом орган дознания, следствие и прокуратура выступили «единым фронтом», не приняв во внимание очевидные факты, противоречащие либо не подтверждающие версию следствия о совершении «Р» инкриминируемых ему преступлений.»
Авторы согласны со Специалистом и в части того, что, конечно же, и это вполне очевидно, что такие преступления, которые связанны с незаконным оборотом наркотических средств или психотропных веществ, являются весьма опасными для любого социума. А также в том, что такие преступления подрывают основы здоровья населения и общественной нравственности. И естественно это не вызывает никаких сомнений в том, что необходима непримиримая борьба с названным социально опасным феноменом. Вместе с тем еще более опасными для конкретной личности, общества и государства являются факты грубых нарушений уголовно-процессуального законодательства, а также заведомая ошибочность квалификация деяний лиц, привлекаемых к уголовной ответственности. К сожалению, именно с такого рода фактами связано уголовное преследование «Р». Нарушение закона в рассматриваемом случае именно со стороны «государственной машины принуждения» более, чем очевидна и является фактическим противоречием между конституционным постулатом, указывающим на верховенство закона и действиями лиц, выступающими от имени государства!
Как показывает многолетний опыт оперативно-розыскной, а также следственной практики, именно правоохранительные органы на законодательном уровне наделены обширными процессуальными возможностями, которые и позволяют правильно зафиксировать факты противоправных действий, совершенные теми или иными способами и конкретным субъектом преступления.
Законодатель не оставил и без должного внимания возможность законного преследования лиц, в отношении которых и применялась оперативная разработка, в случае безусловного подтверждения противоправной деятельности со стороны субъектов такой разработки. Однако, как того требует закон – запрещается подстрекать, склонять, побуждать в прямой или косвенной форме к совершению противоправных действий, то есть провоцировать на их совершение.
А искусственное создание условий для совершение преступных действий именно оперативными сотрудниками в любом виде, в чем бы оно не заключалось (создание сайтов, переписка, внезапное появление в месте предполагаемого совершения преступления и иные «скрытые» нарушения закона об оперативной деятельности) и есть та провокация, с которой должна вестись непримиримая борьба, как с наиболее опасным «прикрытием» правоохранительной деятельности в целом.
Очевидно, что только таким образом возможно достижение целей и задач, изначально преследуемых законодателем при наделении субъектов оперативной деятельности специальными полномочиями. Столь жесткие требования уголовно-процессуального законодательства к сбору и закреплению доказательств являются конституционной гарантией по защите прав и законных интересов человека и гражданина, выраженных в не привлечении невиновных к уголовной ответственности. В то же время хорошо известно, что негласная специфика оперативно-розыскной деятельности всегда таит в себе опасность проявления ситуаций, при которых те или иные должностные лица, ведомые узковедомственными либо собственными противоправными целями, могут воспользоваться своим административным ресурсом в целях фальсификации доказательств по делу или для «улучшения своих показателей».
В современных условиях ужесточение ответственности по отношению к лицам наделенных властью позволит нашему обществу почувствовать реальную защиту от правового бесчинства в угоду своим интересам. Так, ограничение возможности уходить за рамки конкретных действий при оперативно-розыскных мероприятиях.
По мнению авторов, ответственность, естественно должна быть соразмерно деянию, с обязательными и аналогичными последствиями, которые предусмотрены пунктами статей за незаконный оборот наркотических средств. Лица, участвующие в подобного рода провокационных действиях, должны сами осознать и почувствовать всю жёсткость уголовного преследования. Говоря простым языком, если в их руках находились наркотические вещества, то ответственность в этом случае должна быть необратимой, но с учетом их принадлежности к государственной машине принуждения, наказание должно быть более суровым.
Таким образом, в настоящее время назрела и более чем очевидна необходимость изменения уголовного наказания в отношении лиц, имеющих принадлежность к силовым структурам всех органов государственной власти в сторону ужесточения наказания за такие действия. И нашим законодателям просто необходимо прислушаться к возмущенному «гласу общества», приняв «злободневные» поправки в Уголовный Кодекс.